До Неё - Страница 1


К оглавлению

1

Annotation

Невоенный военный рассказ.


Валин Юрий Павлович


Валин Юрий Павлович



До Неё



margin="10pt"; margin-bottom="15pt"; align="center";>До Неё


- Инуся, подушку забыли!

- Сейчас, пап!

...Скачут серые в крапинку ступени под ногами, взлетает девчонка на пятый этаж. Подъезд огромен и гулок, он неизменно полон солнечного света или звездно-лунного сияния, квадрат шахты так и не поставленного лифта зияет торжественной бездной, если свеситься в эту пропасть, аж дух захватывает. Но Инка обещала не свешиваться и не свешивается! Да сегодня и некогда. Прыгает девчонка по ступенькам, стучат светлые косички по узким плечам.

Что такое десять лет? Возраст испытаний, познаний и отсутствия усталости. Вот и дверь: новенькая, высоченная, оббитая свежим дерматином. И сам дом новый, свежий и просторный, как будущий коммунизм. Построено здание на излете расцвета Первой Столицы УССР. Пусть столица теперь в Киеве, но и тут, у нас, ого, как современно и замечательно!

...Инка хватает сиротливо дожидающуюся на диване подушку и снова выносится на лестницу. Утренняя прохлада приятна, настежь распахнуты огромные окна, дробь сандалий отзывается горным эхом. Ждет почти загруженная машина во дворе. Ох, хлопотное это дело, сборы...

С переездом на дачу в этом году припозднились. То у папы не было времени, то институтская машина оказывалась занята. Уж июнь на исходе, а все в городе приходится жариться. Но ничего! Вот он счастливый день - вперед, на дачу!

...Взвывает пружина подъездной двери - Инка с подушкой в обнимку выскакивает во двор. Грузовик наготове: шофер помогает поднимать в кузов кадку с пальмой, папа с дядей Борей пристраивают ценное растение среди никелированных кроватных спинок, набитых выварок и матрацев. А как же, разве можно растение в квартире без надзора оставлять? Инка любит городскую квартиру, но только не летом. Нынче нужно на даче жить, и так последними приедем. Пора бы уж, пора...

Ночью прошел дождь, двор, просторный с юными тополями-свечами, еще не до конца просох. Маленькая Лидася изучающее тыкает пальцем в покрышку грузовика, бабушка вздыхает и оттирает палец внучки носовым платком. Ну а что такого - три годика, пора начального познания мира.

- Ну-ка...

Инка ахает, взлетая на папиных руках в высокий кузов. Дядя Боря, смеется, усаживает парашютистку с удобством, на рулон свернутого матраса. Бабуля с сестричкой садятся в кабину к шоферу - Лидася поедет на бабушкиных руках. Вот нет же у малой понимания, сколь поучительно смотреть как рулят. Ну ничего, наверху, с ветерком, даже лучше!

Папа одним движением вскидывает себя в кузов - приятно глянуть на отточенные движения сильного тела в белой парадной форме. Нет, папа не командир РККА, и не моряк-летчик, у него своя важная служба. Молотки и 'французские ключи' и крупные звезды на петлицах - преподаватель-железнодорожник. Если кто думает что это звание так себе, то очень сильно ошибается. Приравнивается к майору Красной Армии! Ведь без железных дорог ни туда и не сюда - передовая область техники, главный нерв огромной страны.

Папа одергивает китель и хлопает по крыше кабины:

- Поехали!

Грузовик выруливает к арке выезда - хочется пригнуться, Инка чувствует себя на немыслимой высоте, почти как на самолете раскачиваешься.

Ехать жутко далеко, за другой конец города. На Веснина полуторка останавливается, папа и дядя Боря 'заскакивают' в гастроном за провиантом. Инка спохватывается, лезет проверять собственную сумку, нет, ничего не забыто, все на месте: новый набор карандашей, компас, оловянный браунинг, '20 тысяч лье под водой'. Петрушка в сумку не втиснулся, но бабушка обещала за ним отдельно присмотреть - у Петрушки голова из папье-маше, нос и так покарябанный, как бы не случилось что с героем.

Ужас! К десяти годам обрастаешь такими количеством скарба, что даже удивительно. Инка застегивает свою потрепанную сумку, с таким трудом выпрошенную у мамочки. Мама уже три дня как проживает в поселке Научный - готовит дачу к приезду, мучается в 'диких условиях'.

Дядя Боря и папа загружают провиант, свертки из оберточной бумаги - большие и 'фунтики', дюжина ситро и прочее, выглядит многообещающе. А как пахнет круглый белый хлеб! Это же поэма, а не аромат. Темные бутылки пива мелодично позвякивают, но особого смысла в этой мелодии Инка не улавливает - оно же горькое! Ну да ладно - замысловатый мужской напиток.

...Просторна в воскресное утро улица Веснина, просторна Сумская, на которую выкатывает озабоченно порыкивающий грузовик. Отдыхает выходной, весь в утренней прохладе город, еще дремлют новые высокие дома, слабо шелестят листвой юные каштаны. Днем припечет, горожане потянутся в парки и скверы, но мы-то будем далеко, на свободе...

...Катит грузовик, грызет Инка упоительно вкусную свежайшую горбушку. Вот остается справа по борту громада площади Дзержинского, такая торжественная и ослепительная, со ступенчатым силуэтом Госпрома вдали. Вот так оно, большое путешествие, и начинается: от родных мест, к дальним, тоже родным...

...Стараясь не обплескаться непослушной бутылкой ситра, Инка размышляет над логикой Больших Путешествий. Вот всем хорош СССР, но для первооткрывателей тут трудности: почти все уже пооткрыто. Прошедший год для Инки выдался непрост: выбирался путь дальнейшего жизненного движения. В путешественницы или в летчицы? К летним каникулам пришло твердое понимание - в путешественницы и первооткрывательницы и никак иначе! Потому как многое на морях нужно открывать, особенно на северных. Моря Инка очень любила. В большей степени Азовское, поскольку до Черного так, в общем-то, доехать пока и не удалось. Ничего, доберемся этим летом - вот папа в отпуск пойдет...

1